Незнайка на Луне - Страница 65

– Я тоже себя паршиво чувствую, – подхватил Скуперфильд, не расслышав ответа Крабса, и продолжал:

– Какое счастье встретить знакомое лицо в этом чёртовом Давилоне. Наш Брехенвиль в тысячу раз лучше. Вы не находите?

– Брехенвиль – город прекрасный, но в Давилоне тоже неплохо, уверяю вас.

– Совершенно с вами согласен, – закивал головой Скуперфильд, – такого скверного городишки я ещё нигде не видал, провалиться бы ему тут же на месте! У меня к вам вопрос. Вы, я вижу, живёте в этой гостинице. Как она, по-вашему, хороша?

– Очень хорошая гостиница, – подтвердил Крабс.

– Но дорогая, должно быть? А?

– Да, несколько дороговата.

– Вот видите, провались она тут же на месте! У меня есть предложение. Если хотите, я не буду брать для себя номер, а поселюсь в одном номере с вами. Таким образом, каждому из нас придётся платить вдвое дешевле. Как вы на это смотрите? А?

Господину Крабсу не очень улыбалась перспектива иметь такого сожителя, однако, пока шёл весь этот разговор, он успел сообразить, что Скуперфильд неспроста прибыл в Давилон. Подумав об этом, он решил потесниться и, пользуясь близостью к Скуперфильду, постараться выведать его планы.

Вернувшись с господином Скуперфильдом в свой номер, господин Крабс сказал:

– Располагайтесь, пожалуйста. Места, как видите, на двоих хватит.

Окинув помещение взглядом и изобразив на лице подобие улыбки, которую с таким же успехом можно было принять за гримасу отвращения, господин Скуперфильд поблагодарил Крабса и отправился прямо в ванную. Там он стащил с головы цилиндр, вынул из него зубную щётку и зубной порошок, полотенце, полдюжины носовых платков, запасные носки, два старых гвоздя и кусок медной проволоки, подобранные им где-то на улице. По всей очевидности, цилиндр у господина Скуперфильда служил не только в качестве головного убора, но и в качестве дорожного чемодана, а также склада для утильсырья.

Спрятав все эти вещи в шкафчик, господин Скуперфильд достал из своего цилиндра ещё кусок земляничного мыла, но тут же заметил на полочке у рукомойника другой, точно такой же кусок мыла, принадлежавший Крабсу. По-ложив своё мыло рядышком, господин Скуперфильд некоторое время смотрел на оба эти куска, после чего принялся старательно намыливать руки и щеки; однако не своим мылом, а тем, которое лежало рядом. При этом он от души радовался, что ему удалось навести таким образом экономию.

Умывшись как следует, господин Скуперфильд решил также почистить зубы, причём совал зубную щётку не в ту коробочку, где был его порошок, а в ту, которая принадлежала Крабсу. Почистив зубы, господин Скуперфильд ещё долгое время открывал то одну коробочку, то другую, стараясь определить, какой порошок лучше пахнет: тот, который принадлежал ему, или принадлежавший Крабсу. Кончились эти эксперименты тем, что он чихнул как раз в тот момент, когда совал свой нос в коробку, и весь порошок взвился кверху на манер облака.

Увидев, какой колоссальный расход зубного порошка произошёл по его собственной неосторожности, господин Скуперфильд пришёл в уныние. Заметив, однако, что держал в руках не свою коробку, а принадлежавшую Крабсу, Скуперфильд моментально утешился. Убедившись к тому же, что в коробке осталось ещё немного зубного порошка, он пересыпал часть его в собственную коробку и, окончательно придя в хорошее настроение, вернулся в комнату.

– Как хорошо, что я встретился с вами, – сказал он поджидавшему его Крабсу. – Я, правда, хотел поговорить сперва с этими двумя слабоумными Мигой и Жулио, но думаю, что большой разницы не будет, если поговорю с вами. Я даже думаю, что так будет лучше. Объединившись вместе, мы можем обтяпать выгодное дельце. Вы меня понимаете?

– В чём же заключается ваше дельце? – заинтересовался Крабс.

– Как вам уже должно быть известно, большой бредлам согласился уплатить двум этим аферистам три миллиона фертингов… – начал господин Скуперфильд.

Господину Крабсу как раз ничего о трех миллионах фертингов не было известно, поскольку он знал, что требования Миги и Жулио ограничивались двумя миллионами. Он, однако, тут же сообразил, что господин Спрутс решил поднажиться на этом деле и увеличить сумму, с тем чтоб миллион фертингов положить в свой карман. Не подав вида, что узнал от Скуперфильда важную тайну, господин Крабс сказал:

– Да, да, мне это, конечно, известно.

– Ну так вот, – продолжал Скуперфильд. – Могу вас уверить, что большой бредлам согласится дать не три, а четыре и даже пять миллионов. Мы с вами можем подсказать Миге и Жулио, что требовать нужно пять миллионов, и поставим условие, чтоб, получив деньги, они отдали миллион нам. Ведь нам с вами неплохо будет получить по полмиллиончика, а? Денежки не маленькие! А?

Слушая Скуперфильда, Крабс прикидывал в уме все выгодные и невыгодные стороны предлагаемого Скуперфильдом дельца. Он, конечно, сразу понял, что для него самого это дело невыгодное, так как, выступив против большого бредлама, он рисковал навлечь на себя гнев всесильных капиталистов, которые не простили бы ему, если бы он одурачил их. Вместе с тем Крабс видел, что Скуперфильд затеял опасную игру. Сбитые с толку, Мига и Жулио могли бы не остановиться на требовании пяти миллионов, и тогда неизвестно, чем бы всё это кончилось. Выведав в разговоре, что Скуперфильд отказался внести свою долю денег и удрал с заседания большого бредлама. Крабс решил не раскрывать ему своих планов и сказал:

– Охотно помогу вам, господин Скуперфильд. Если хотите, мы хоть сейчас отправимся к Миге и Жулио. Они живут на даче за юродом. Мы мигом домчим на моей машине. Заодно можно будет и пообедать у них.